31 января 2011 года исполнилось 6 лет со дня убийства главы Кущевского района Бориса Евтеевича Москвича. Его расстреляли прямо во дворе местной администрации. Убийцу нашли только сейчас и то, только московские следователи. О его личности поговорим позже, а пока попробуем разобраться в том, что скрывается за кущевским клубком и насколько характерно все происходящее для Юга России.
Борис Москвич был типичным кубанским руководителем, настолько типичным, что хоть пиши с него портрет. Однако история его продвижения в районную администрацию была особенной.
До него районом руководил Валерий Палкин - представитель поздней комсомольской номенклатуры. Г-н Палкин руководил элеватором. Будучи его директором, Палкин как физическое лицо взял у Палкина как руководителя крупный заем. На занятые деньги Палкин приватизировал элеватор и, став его владельцем, сам себе долг простил. Но этого ему показалось мало, да и бизнес требовал серьезной политической поддержки.
Никакими выдающимися качествами Валерий Палкин не обладал, но на фоне всех остальных влиятельных людей района смотрелся выигрышно: в самом расцвете сил (чуть больше 40 лет), с относительно неплохо подвешенным языком и умением произвести приятное впечатление. При этом Палкин обладал ценной чертой: он был открыт для общения.
Учитывая то обстоятельство, что глав районов до этого не выбирали, а назначали, Палкин в конце 1996 года без труда победил на выборах и стал главой Кущевского района.
Как и положено по закону, он оставил пост генерального директора элеватора, передав его своей жене. А сам начал двигать семейный бизнес через власть. Уже в первый год своего правления он поменял половину председателей колхозов. В то время колхозы хоть и были вроде бы независимыми субъектами, но на самом деле глава района, губернатор или еще кто-нибудь из сильных мира сего могли реально убрать одного председателя и поставить другого. Экс-губернатор Николай Кондратенко в обход всех законов даже издал специальное постановление, согласно которому он наделял себя полномочиями снимать с должностей плохих, по его мнению, руководителей.
В том же духе действовал и Палкин. Его цель была очевидна: везде расставить своих людей, задрать цены за хранение зерна до небес, а председателей колхозов заставить весь урожай везти к нему. А куда они денутся? Ведь они ему обязаны. Дали украсть тебе - дай украсть и мне. Однако расценки на элеваторе были такие, что вылететь в трубу можно было гораздо быстрее, чем что-либо украсть. В результате недовольство Палкиным стали выражать даже только что назначенные им феодалы. А далее глава начал потихоньку наступать на интересы местных олигархов.
Собравшись вместе, кущевские олигархи решили создать инициативную группу по проведению местного референдума о выражении недоверия Палкину. Идея понравилась, но олигархи понимали, что реально ни один из них не пользуется популярностью в районе. Лидером инициативной группы должен был стать кто-нибудь из старых маститых председателей колхозов. Выбор сразу пал на Москвича. Палкина он не любил, но претензий не имел, потому что Палкин его не трогал. Впрочем, тронуть Москвича было непросто. Он имел большие связи, а возглавляемый им племсовхоз входил в число трехсот лучших аграрных предприятий России.
Летом 1998 года в районе началась информационная война между Палкиным и местной фрондой. Палкин одержал пиррову победу. Он остался у власти, но популярность утратил окончательно. А Москвич очень быстро отошел от оппозиционеров, заключив лично с Палкиным сепаратный мир. Палкин согласился прирезать к племсовхозу Москвича 3 тысячи гектаров земли в обмен на нейтралитет. На том и ударили по рукам. А на муниципальных выборах Москвич вдруг неожиданно выставил свою кандидатуру и разгромил Палкина в пух и прах: Москвич набрал 81 процент голосов, а Палкин чуть больше 13-ти.
Валерий Палкин к концу своего правления был в районе примерно таким же сильнодействующим аллергеном, как Чубайс в России. А Москвича раскрутили так, что от него стали ждать чуда. По району даже разнесся слух о каком-то гениальном плане Москвича, хотя на самом деле никакого плана развития района у него никогда не было. Он всегда действовал только в рамках сложившейся ситуации, а долгосрочные перспективы, судя по всему, его совершенно не интересовали. Удивительно, но слух оказался настолько живучим, что до сих пор не только на словах, но в прессе на полном серьезе продолжают говорить о курсе Москвича. Правда, никогда не поясняют в чем, собственно говоря, этот курс заключался.
К слову сказать, Борис Москвич являлся сугубо кастовым бюрократом. Он действовал исключительно в интересах феодалов. Всё, что подрывало власть и могущество председателей колхозов, он считал вредным для района и его жителей. Сам он, например, еще в советские времена запретил автобусный маршрут в село Комсомольское, где находился его племсовхоз. Формальная мотивация: пусть все покупают себе машины и ездят. Реальная мотивация: «дорога уведет у меня многих работников». Купить на совхозную зарплату автомобиль было нереально, поэтому народ добирался в райцентр как мог: с соседями, на попутках (а их, к слову, почти не было, потому что Комсомольское - дорожный тупик) или на совхозном транспорте, если таковой отправляли с утра по каким-нибудь делам в Кущевскую.
На одном из районных совещаний по бюджету Москвич посетовал на то, что край на 34 миллиона рублей урезал субвенции. Тогда к нему поступило предложение собрать не менее 170 миллионов рублей земельного налога. Этот налог платится в местный бюджет, а в Кущевском районе 214 тысяч гектаров пашни. Но Борис Евтеевич от такого предложения отказался. Причину отказа он не назвал, но она была очевидна. Если налогом обложить крестьян, они взбунтуются и потребуют выделить землю в натуре. А колхозы формально безземельные, с них взять нечего. Сбор земельного налога до краев наполнит районную казну, но феодализм рухнет окончательно. На такие преобразования Москвич идти был не готов. Наоборот, он делал всё от него зависящее для удержания крестьян в колхозах. Если кто-нибудь через суд требовал выдела земли, Москвич звонил судьям и требовал принятия решения в пользу колхозов. При этом вся земля, которая, по мнению Москвича, плохо лежала, подгребалась лично под него и под его опричников.
Доходило до полного абсурда. Например, когда тот или иной колхоз окончательно разваливался, фермерам ставилось условие: вы получите эти земли в аренду при условии, что будете выплачивать за колхоз его долги в региональный фонд. При этом сам колхоз де-юре никакой землей не владел, а что касается регионального фонда, то это была противозаконная коммерческая структура, созданная в свое время батькой Кондратом.
Никакого уважения к закону у Москвича не было. Он воспринимал всё существующее законодательство как некую формальность. Если закон был на его стороне, на него можно было сослаться как на железное основание своих действий, а если не на его стороне, то следовали объяснения типа: «вы не аграрники, вы этого не понимаете, это не в интересах района».
Фактически сам себя Москвич воспринимал как хозяина колхоза под названием «Кущевский район», простирая свои планы и действия далеко за пределы своих полномочий. Если и был у Москвича какой-то курс, то это был курс «что хочу, то и ворочу».
Первое покушение на Москвича произошло в октябре 2001 года. Кто-то привязал к калитке его дома гранату Ф-1. Москвич открыл калитку, но взрыва не последовало. До полного выдергивания чеки не хватило двух миллиметров.
В приватных разговорах Борис Евтеевич рассказывал, что ему звонили неизвестные, требовали уйти со своего поста, предлагали деньги, но он не соглашался. Кто конкретно на него покушался, он не знал. Возникало чувство, что он понимал неизбежность конца и со всеми прощался. Тем не менее присутствия духа он не терял и заявлял, что никакие угрозы не заставят его уйти.
Убийство же произошло 31 января 2002 года, приблизительно в 5.30 утра. Москвич приехал в администрацию, зашел в свой кабинет, взял папку с документами и собрался ехать на совещание в Краснодар. Выйдя во внутренний двор, он едва ли не лоб в лоб столкнулся со своим убийцей. Тот скрывался за самшитовыми кустами примерно в метре от него. С этого расстояния было произведено пять выстрелов, после чего стрелявший скрылся. Пистолет он захватил с собой.
2 февраля 2002 года в Кущевской состоялись похороны убитого главы. День выдался ясный, слегка морозный. Народа было очень много. Далеко не все пробились в здание, где был выставлен гроб.
Состояние было шоковое. Все понимали, что отныне война за передел собственности перешла к стадии активных боевых действий. Впоследствии в Кущевской были убиты предприниматель Валерий Богачев вместе с сыном Романом и два уголовных авторитета - Цапок и Чебурек. Оба - законченные негодяи.
А по делу Москвича следствие быстро зашло в тупик. Первая версия случившегося - заказное убийство. Однако результаты баллистической экспертизы просто ошарашили: в Москвича стреляли из гладкоствольного пистолета, предположительно переделанного из газового. Пули неплотно прилегали к стволу, поэтому имели непредсказуемую траекторию полета (с расстояния в метр попали три раза из пяти), а убойная сила была низкой. Глава защищался папкой с документами, но одна из пуль, выпущенная практически в упор, папку не пробила. Также, по словам врачей, если бы Москвич не был болен сахарным диабетом, его бы однозначно спасли.
Возникал справедливый вопрос: что за киллер пошел на такое дело с таким оружием? Заказали-то не бомжа и не конюха дядю Васю, а главу района . Ответ на вопрос, казалось напрашивался сам собой…
Но, как бы там ни было, последствия этого убийства были весьма ощутимыми. Не только в Кущевском районе, но и по всей Кубани очень быстро сошел на нет земельный беспредел в аграрном секторе. Крестьянам стало легче выходить со своими паями. Колхозы повалились, как карточные домики. Их место заняли крупные фермеры с высокой культурой земледелия. Сельскохозяйственные районы стали все меньше и меньше зависеть от дотаций из края, а некоторые даже перешли на самоокупаемость. Как бы кощунственно это не выглядело, но убийство такого знатного помещика, как Борис Москвич, имело и в социальном и в экономическом плане самые положительные последствия. Его убийство стало заключительным актом затянувшейся антифеодальной революции на Кубани. Преступник, само собой, разумеется, найден не был.
Борис Москвич был типичным кубанским руководителем, настолько типичным, что хоть пиши с него портрет. Однако история его продвижения в районную администрацию была особенной.
До него районом руководил Валерий Палкин - представитель поздней комсомольской номенклатуры. Г-н Палкин руководил элеватором. Будучи его директором, Палкин как физическое лицо взял у Палкина как руководителя крупный заем. На занятые деньги Палкин приватизировал элеватор и, став его владельцем, сам себе долг простил. Но этого ему показалось мало, да и бизнес требовал серьезной политической поддержки.
Никакими выдающимися качествами Валерий Палкин не обладал, но на фоне всех остальных влиятельных людей района смотрелся выигрышно: в самом расцвете сил (чуть больше 40 лет), с относительно неплохо подвешенным языком и умением произвести приятное впечатление. При этом Палкин обладал ценной чертой: он был открыт для общения.
Учитывая то обстоятельство, что глав районов до этого не выбирали, а назначали, Палкин в конце 1996 года без труда победил на выборах и стал главой Кущевского района.
Как и положено по закону, он оставил пост генерального директора элеватора, передав его своей жене. А сам начал двигать семейный бизнес через власть. Уже в первый год своего правления он поменял половину председателей колхозов. В то время колхозы хоть и были вроде бы независимыми субъектами, но на самом деле глава района, губернатор или еще кто-нибудь из сильных мира сего могли реально убрать одного председателя и поставить другого. Экс-губернатор Николай Кондратенко в обход всех законов даже издал специальное постановление, согласно которому он наделял себя полномочиями снимать с должностей плохих, по его мнению, руководителей.
В том же духе действовал и Палкин. Его цель была очевидна: везде расставить своих людей, задрать цены за хранение зерна до небес, а председателей колхозов заставить весь урожай везти к нему. А куда они денутся? Ведь они ему обязаны. Дали украсть тебе - дай украсть и мне. Однако расценки на элеваторе были такие, что вылететь в трубу можно было гораздо быстрее, чем что-либо украсть. В результате недовольство Палкиным стали выражать даже только что назначенные им феодалы. А далее глава начал потихоньку наступать на интересы местных олигархов.
Собравшись вместе, кущевские олигархи решили создать инициативную группу по проведению местного референдума о выражении недоверия Палкину. Идея понравилась, но олигархи понимали, что реально ни один из них не пользуется популярностью в районе. Лидером инициативной группы должен был стать кто-нибудь из старых маститых председателей колхозов. Выбор сразу пал на Москвича. Палкина он не любил, но претензий не имел, потому что Палкин его не трогал. Впрочем, тронуть Москвича было непросто. Он имел большие связи, а возглавляемый им племсовхоз входил в число трехсот лучших аграрных предприятий России.
Летом 1998 года в районе началась информационная война между Палкиным и местной фрондой. Палкин одержал пиррову победу. Он остался у власти, но популярность утратил окончательно. А Москвич очень быстро отошел от оппозиционеров, заключив лично с Палкиным сепаратный мир. Палкин согласился прирезать к племсовхозу Москвича 3 тысячи гектаров земли в обмен на нейтралитет. На том и ударили по рукам. А на муниципальных выборах Москвич вдруг неожиданно выставил свою кандидатуру и разгромил Палкина в пух и прах: Москвич набрал 81 процент голосов, а Палкин чуть больше 13-ти.
Валерий Палкин к концу своего правления был в районе примерно таким же сильнодействующим аллергеном, как Чубайс в России. А Москвича раскрутили так, что от него стали ждать чуда. По району даже разнесся слух о каком-то гениальном плане Москвича, хотя на самом деле никакого плана развития района у него никогда не было. Он всегда действовал только в рамках сложившейся ситуации, а долгосрочные перспективы, судя по всему, его совершенно не интересовали. Удивительно, но слух оказался настолько живучим, что до сих пор не только на словах, но в прессе на полном серьезе продолжают говорить о курсе Москвича. Правда, никогда не поясняют в чем, собственно говоря, этот курс заключался.
К слову сказать, Борис Москвич являлся сугубо кастовым бюрократом. Он действовал исключительно в интересах феодалов. Всё, что подрывало власть и могущество председателей колхозов, он считал вредным для района и его жителей. Сам он, например, еще в советские времена запретил автобусный маршрут в село Комсомольское, где находился его племсовхоз. Формальная мотивация: пусть все покупают себе машины и ездят. Реальная мотивация: «дорога уведет у меня многих работников». Купить на совхозную зарплату автомобиль было нереально, поэтому народ добирался в райцентр как мог: с соседями, на попутках (а их, к слову, почти не было, потому что Комсомольское - дорожный тупик) или на совхозном транспорте, если таковой отправляли с утра по каким-нибудь делам в Кущевскую.
На одном из районных совещаний по бюджету Москвич посетовал на то, что край на 34 миллиона рублей урезал субвенции. Тогда к нему поступило предложение собрать не менее 170 миллионов рублей земельного налога. Этот налог платится в местный бюджет, а в Кущевском районе 214 тысяч гектаров пашни. Но Борис Евтеевич от такого предложения отказался. Причину отказа он не назвал, но она была очевидна. Если налогом обложить крестьян, они взбунтуются и потребуют выделить землю в натуре. А колхозы формально безземельные, с них взять нечего. Сбор земельного налога до краев наполнит районную казну, но феодализм рухнет окончательно. На такие преобразования Москвич идти был не готов. Наоборот, он делал всё от него зависящее для удержания крестьян в колхозах. Если кто-нибудь через суд требовал выдела земли, Москвич звонил судьям и требовал принятия решения в пользу колхозов. При этом вся земля, которая, по мнению Москвича, плохо лежала, подгребалась лично под него и под его опричников.
Доходило до полного абсурда. Например, когда тот или иной колхоз окончательно разваливался, фермерам ставилось условие: вы получите эти земли в аренду при условии, что будете выплачивать за колхоз его долги в региональный фонд. При этом сам колхоз де-юре никакой землей не владел, а что касается регионального фонда, то это была противозаконная коммерческая структура, созданная в свое время батькой Кондратом.
Никакого уважения к закону у Москвича не было. Он воспринимал всё существующее законодательство как некую формальность. Если закон был на его стороне, на него можно было сослаться как на железное основание своих действий, а если не на его стороне, то следовали объяснения типа: «вы не аграрники, вы этого не понимаете, это не в интересах района».
Фактически сам себя Москвич воспринимал как хозяина колхоза под названием «Кущевский район», простирая свои планы и действия далеко за пределы своих полномочий. Если и был у Москвича какой-то курс, то это был курс «что хочу, то и ворочу».
Первое покушение на Москвича произошло в октябре 2001 года. Кто-то привязал к калитке его дома гранату Ф-1. Москвич открыл калитку, но взрыва не последовало. До полного выдергивания чеки не хватило двух миллиметров.
В приватных разговорах Борис Евтеевич рассказывал, что ему звонили неизвестные, требовали уйти со своего поста, предлагали деньги, но он не соглашался. Кто конкретно на него покушался, он не знал. Возникало чувство, что он понимал неизбежность конца и со всеми прощался. Тем не менее присутствия духа он не терял и заявлял, что никакие угрозы не заставят его уйти.
Убийство же произошло 31 января 2002 года, приблизительно в 5.30 утра. Москвич приехал в администрацию, зашел в свой кабинет, взял папку с документами и собрался ехать на совещание в Краснодар. Выйдя во внутренний двор, он едва ли не лоб в лоб столкнулся со своим убийцей. Тот скрывался за самшитовыми кустами примерно в метре от него. С этого расстояния было произведено пять выстрелов, после чего стрелявший скрылся. Пистолет он захватил с собой.
2 февраля 2002 года в Кущевской состоялись похороны убитого главы. День выдался ясный, слегка морозный. Народа было очень много. Далеко не все пробились в здание, где был выставлен гроб.
Состояние было шоковое. Все понимали, что отныне война за передел собственности перешла к стадии активных боевых действий. Впоследствии в Кущевской были убиты предприниматель Валерий Богачев вместе с сыном Романом и два уголовных авторитета - Цапок и Чебурек. Оба - законченные негодяи.
А по делу Москвича следствие быстро зашло в тупик. Первая версия случившегося - заказное убийство. Однако результаты баллистической экспертизы просто ошарашили: в Москвича стреляли из гладкоствольного пистолета, предположительно переделанного из газового. Пули неплотно прилегали к стволу, поэтому имели непредсказуемую траекторию полета (с расстояния в метр попали три раза из пяти), а убойная сила была низкой. Глава защищался папкой с документами, но одна из пуль, выпущенная практически в упор, папку не пробила. Также, по словам врачей, если бы Москвич не был болен сахарным диабетом, его бы однозначно спасли.
Возникал справедливый вопрос: что за киллер пошел на такое дело с таким оружием? Заказали-то не бомжа и не конюха дядю Васю, а главу района . Ответ на вопрос, казалось напрашивался сам собой…
Но, как бы там ни было, последствия этого убийства были весьма ощутимыми. Не только в Кущевском районе, но и по всей Кубани очень быстро сошел на нет земельный беспредел в аграрном секторе. Крестьянам стало легче выходить со своими паями. Колхозы повалились, как карточные домики. Их место заняли крупные фермеры с высокой культурой земледелия. Сельскохозяйственные районы стали все меньше и меньше зависеть от дотаций из края, а некоторые даже перешли на самоокупаемость. Как бы кощунственно это не выглядело, но убийство такого знатного помещика, как Борис Москвич, имело и в социальном и в экономическом плане самые положительные последствия. Его убийство стало заключительным актом затянувшейся антифеодальной революции на Кубани. Преступник, само собой, разумеется, найден не был.
И вот, по подозрению в совершении этого преступления 29 ноября 2010 года был задержан некто Вадим Палкин, отец которого, Валерий, проиграл Борису Москвичу состоявшиеся в конце 2000 года выборы. Когда допросили подозреваемого с помощью полиграфа (восемь лет назад такой возможности просто не было), были получены признательные показания. Удалось установить причастность Вадима Палкина еще к двум преступлениям. Задержанный подозревается в покушении на главу кущевской избирательной комиссии Александра Дубину, во двор домовладения которого в ночь на 25 октября 2004 года была брошена граната, а также в установке 31 мая 2002 года растяжки на лестничной площадке, где проживал его отец. Следствие считает это инсценировкой с целью отвести подозрения от Палкина в причастности к убийству. Москвича. Следствие не причисляет младшего Палкина к членам ОПГ, орудовавшей в Кущевском районе с середины 90-х годов прошлого века, однако, по словам бывшего начальника местной милиции Павла Корниенко, он был дружен с обоими братьями-разбойниками. По мнению отставного полковника, с их подачи он обзавелся пистолетом, из которого был застрелен кущевский глава. И вот теперь появилась информация, что Сергей Цапок признался, кто именно убил Москвича, после чего и был задержан Вадим Палкин. Якобы он также рассказал, что в 2003 году фермеров Богачевых - отца и сына - застрелили Андрей Быков и Виталий Иванов. А кущевского фермера Смолькова в ноябре 2008 года убили Владимир Алексеев, Игорь Черных и Виталий Иванов. Цапок также признался, что машину ростовского бизнесмена в июне нынешнего года (тогда погибли внук бизнесмена и его охранник) расстреляли Владимир Алексеев и Сергей Карпенко. А в августе они же вместе с Игорем Черных совершили разбойное нападение на жительницу Староминского района, отобрали у хозяйки драгоценности, а затем искалечили ее шампурами. Напомним, что 10 подозреваемым в причастности к совершенному в ночь на пятое ноября в доме Аметовых убийству предъявлены обвинения. Двое из них - Владимир Алексеев и Вячеслав Рябцев - объявлены в международный розыск, остальные, в том числе предполагаемый организатор этого преступления Сергей Цапок, арестованы. Как стало известно корреспонденту "РГ", самому младшему из задержанных, 16-летнему учащемуся ПТУ Игорю Майданюку, предъявлено обвинение, не связанное с убийством на улице Зеленой. Кущевские арестанты содержатся в разных следственных изоляторах края. Переведенный из Ессентуков в Краснодар Сергей Цапок, говорят, именно здесь решил пойти на сотрудничество со следствием. Судя по распространенной информагентствами информации, он старается выгородить себя, сваливая вину на подельников. Трагедия в станице Кущевской стала "форменной" встряской для всей правоохранительной системы Кубани. Однако руководители местных силовых структур продолжают утверждать, что ничего не знали о существовании банды, о которой написала «Российская газета» еще пять лет назад. Грубые нарушения в работе милиции установила Генпрокуратура РФ, поставившая вопрос о пересмотре 1,5 тысячи(!) незаконных процессуальных решений в Краснодарском крае. Кроме того, на учет восстановят 242 преступления, укрытых органами внутренних дел. Признаны незаконными 88 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенных СК РФ по Краснодарскому краю. Комиссия Генпрокуратуры потребовала возбудить более десяти уголовных дел по фактам исчезновения граждан при криминальных обстоятельствах. Наказал Генпрокурор Юрий Чайка и своих непосредственных подчиненных: кубанскому прокурору Леониду Коржинеку было указано на необходимость принятия неотложных мер для устранения нарушений закона, его трем замам - Евгению Чупрову, Валерию Рябоконеву и Антону Горобцову - объявлены строгие выговоры. А вот прокурор Кущевского района Андрей Танчик лишился кресла: он и один из замов переведены на нижестоящие должности. Примечательно, что Танчик лишь в конце лета(!) был переведен на работу в Кущевский район, однако был выбран на роль "стрелочника", хотя не он, а краевые прокуроры в свое время дважды отказывали по факту избиения милиционеров в возбуждении уголовного дела в отношении Сергея Цапка. Просто суперобъективное и удивительное решение! Слава Чайкам и Бастрыкиным! Кстати, заместитель прокурора края Валерий Рябоконев пять лет назад принимал участие в работе выездной коллегии ГУВД края, спешно собранной после разоблачительных статей в "РГ". О "цапковской бригаде" тогда прямо говорили с трибуны, но почему-то кубанские правоохранители постарались быстро забыть об этом. Зато теперь, подобно задержанному главарю банды, всеми силами пытаются закрыть свою задницу.
Такая же или почти такая ситуация сложилась и в Азовском районе Ростовской области, где до сих пор правит Валерий Бевзюк, похожий на того же Палкина, как две капли воды. Тот же поздний комсомолец, та же поддержка губернатора, то же подгребание всей районного фонда земли, те же странные убийства…. Два года назад, посреди белого дня, в своем дворе, в селе Кугей был застрелен неизвестным председатель колхоза «Победа» Понятовский – бельмо на глазу главы района, которого людская молва прочила на его место. Убийца до сих пор не найден. Конечно, это не двенадцать человек, поэтому и резонанса такого не было, несмотря на значимость фигуры, хотя параллелей много, но об этом в следующий раз.
Комментариев нет:
Отправить комментарий